- Ну что ж, Виктор Алексеевич, думаю, нам с вами в общем и целом картина ясна - вызываем экспертов. Зайдите, пожалуйста, к соседям, пригласите вменяемого понятого, - не меняя интонаций, буквально на одной ноте сказал участковому милиционер, не обнаруживающий, казалось, никаких эмоций и, почти не отрываясь от своих записей в блокноте, покосился в угол кухни, где трясся мелкой дрожью, с трудом сдерживаясь, седой растрепанный мужчина преклонных лет, - да, и заодно корвалол у них, что ли, захватите или валерьянки. А лучше и того и другого, - добавил угрюмый милиционер Смирнов Богдан Сидорович, обреченно вздохнул и шумно захлопнул блокнот, как бы знаменуя этим начало следующего этапа развязки трагических событий.
Участковый милиционер Степаненко Виктор Алексеевич – средних лет мужчина, обладатель колоритной украинской внешности и басистого голоса – скрылся за входной дверью с недовольной миной

Ірина поверталася додому з роботи. Було дуже нудно: так як завжди. Нудна робота, нудні сенсофільми ввечері, нудні вечірки, нудні пікніки з нудними друзями.. Майбутнє, передбачене наперед, і від цього іще більш нудне.. Тоска, скука, нудь..
Цього вечора Ірина збиралася прикріпити до висків нейротранслятори і подивитися сенсофільм про Древній Рим і повстання гладіаторів. Не те, щоб ій було цікаво, що там відбулося дві з половиною тисячі років тому, просто вечір тоді буде наповнений хоч чимось. Хоча б три години з двадцяти чотирьох вона буде відчувати емоції, вона буде хвилюватися,вона буде не знати, що станеться через хвилину!

- Простите, Егор, - профессор снял очки, устало потер веки кончиками пальцев. - Я был слишком резок.
- Да ничего, - лаборант пожал плечами. Глаза шефа, обычно спрятанные за блеском толстых стекол и золотом модной оправы, оказались грустными и беззащитными. - Ничего, - смутившись, повторил Егор.
- Вот что, - профессор решительно сгреб со стола распечатки, исчирканные карандашными пометками. - Давайте-ка сюда свою кружку.

- Вы храните в сейфе... - изумился Егор, наблюдая, как шеф извлекает из-за бронированной дверцы початую бутылку арманьяка и пузатый коньячный бокал.
- А, - профессор усмехнулся. - Да. С тех пор, как убедился, что сейфы слишком ненадежны для действительно ценных вещей. Ну, за сегодняшний результат...
- Вы ведь только что говорили...
- Я имел в виду, что это еще не успех... а только шаг по направлению... надеюсь, по верному направлению... И, надеюсь, что мы успеем дойти...
Сгорбившись, профессор баюкал в ладонях бокал, разглядывал, как колышется внутри темный ...

... Участи моей
Страшнее не было, и нет, и быть
Не может на земле. Богообидчик,
Проклятию преданный, лишенный смерти
И в смерти жизни...

В. А. Жуковский. «Агасфер»

Кактус был горьким и колючим, но мыши упорно продолжали набивать иголками и так уже истыканные желудки. Каменов ощущал себя такой же бесконечно глупой мышью, но порвать с компанией и найти себе другой занятие никак не решался. Директор, Пал Палыч Лагода, с добрыми ласковыми глазами бойцового пса-убийцы, всегда находил варианты сотрудничества, от которых Каменов ощущал себя не мышью – крысой. Но ничего не мог с этим поделать.
- … продукт был создан в нерабочее время, на аппаратуре компании, - Лагода отловил Каменова в коридоре, вцепился в лацкан пиджака и теперь методично, ласково и доходчиво излагал свои соображения. Как бы между делом. Будто ничего особенно не случилось, будто воровать чужое изобретение – вполне будничное, рутинное занятие...

-Герберт! - доктор Велюс узнал голос Лины, секретарши директора научно-исследователского института.
-И где же ты только шляешься? Скорее к шефу! И имей в виду - ОН уже полчаса как мечет молнии, не находя тебя в лаборатории...
-Иду!-коротко буркнул Велюс и с отвращением бросил трубку. Очевидно, старик снова что-то пронюхал и, разумеется, не без участия Лины - ее острый язычок, а главное, своеобразное отношение к доктору, не сулили ему ничего хорошего.